"Друг мой, друг мой, Я очень и очень болен. Сам не знаю, откуда взялась эта боль..." (с) Сергей Есенин
Я вообще творю много хуйни в жизни: беру кредиты, покупаю алкоголя в два раза больше, чем нужно, чтобы «потом осталось», курю после бега, сплю с программистами, питаюсь чёрт-те как, к врачам обращаюсь, только когда болезнь уже запущена так, что угрожает жизни… Много хуйни, короч, поверьте. Но совсем не так давно я перестала делать главную хуйню в своей жизни – я перестала воевать.
читать дальшеТак случилось, что большую часть жизни я жила не столь радостно, как сейчас. Я далеко не всегда была довольной жизнью жирненькой теточкой с розовыми волосами, большой зарплатой и способностью послать всех нахуй и жить так, как хочется. Лонг-лонг тайм эгоу, в далекой-далекой галактике жила-была маленькая забитая девочка с длинными волосами и огромными комплексами. Эта девочка была очень красивой и не очень умной, поэтому ей казалось, что весь мир – это опасный полигон, где каждые 5 минут кто-то производит испытания бомб, учения с танками, ковровые бомбардировки и прочие радости военного осадного положения. И если ты хочешь выжить, – думала эта не очень умная девочка (которой, блядь, не надо было следить за каждым граммом углеводов, чтобы иметь охуительную фигуру), если ты хочешь дотянуть до завтра, – надевай форму, бери автомат и начинай отстреливаться.
Жизнь радостно отвечала взаимностью этому тупорылому существу, и к 25 годам не осталось такого угла, об который бы меня не пиздануло. Я похоронила лучшего друга, мне не хватало денег на еду, от меня отворачивались все, а те немногие, кто оставался, говорили в глаза, что хотели бы, чтобы меня не стало. В моей жизни случались больницы и прощания с жизнью, попытки суицида и много психотерапии. Я отстреливалась как могла. У меня кончались патроны.
В один прекрасный момент пришел человек и спросил: «Тамар, это все, конечно, очень здорово, но… нахуя?». И мне хотелось бы сказать, что в этот день я прозрела, разрыдалась, поняла, как я была неправа, изменила свою жизнь, начала кушать сельдерей по утрам и вступила в PETA. Но нет. Я была очень тупой и очень занятой. Когда вокруг война, тебе некогда думать. Солдатская доля не подразумевает глубоких рефлексий. Поэтому человека я просто выслала нахуй с воплями: «Ты ебанутый?! Ты что, блядь, не видишь, что поле боя кругом?! Какого хуя ты тут делаешь с шезлонгом?!»
Пока я упивалась самурайской эстетикой, самопожертвованием, реками крови, заревом адских огней, застилающим весь мой небосвод, до меня никак не могла дойти очень простая мысль. Любая война с миром – это война с самим собой.
Человеческая психика похожа на небольшое государство, в котором есть куча разных социальных групп, объединений и партий. Иногда все эти тараканы в голове за что-то там голосуют и выбирают себе правящий курс. Иногда противодействующие силы не могут о чем-то договориться, устраивают потасовку, таскают друг друга за галстуки прямо в парламенте, и на выходе вместо слаженной работы правящих элит во благо процветания мы получаем невроз и стагнацию.
А иногда кто-то решает развязать полномасштабную гражданскую войну.
Мир нам дан в отражениях, а если по-простому, то у тебя нет никаких доказательств, что все, что происходит вне твоей головы, реально. Поэтому если ты собираешься воевать с целым миром, целый мир услужливо предоставит тебе такую возможность.
Хуй его знает, как долго я шла к тому, чтобы выбросить белый флаг и попытаться хоть как-то примириться сначала с собой, а затем и с миром. Уход с войны в моей вселенной означал только одно – поражение. А такие, как я, не сдаются, нет уж, хуй вам, сдохну, но не сломаюсь – и прочий шлак, образованный съехавшей к хуям крышей.
Когда ты начинаешь наконец наводить порядок в своей очень воинственной и не очень умной голове, то ты оказываешься в незавидном положении – ты конституционный монарх небольшого государства, в котором уже много лет полыхает резня и междоусобица. «Вива ля революцион!» – кричат одни тараканы и бегут мочить других, те отбиваются, ловят самого жирненького, вешают его на фонарном столбе и бегут дальше кого-то грабить и насиловать. А тебе надо в этом мракобесии навести какой-то порядок и занять наконец принадлежащий тебе по праву трон. Потому что какие бы тараканы ни победили, пускать их рулить своей жизнью – очень плохая идея. Управлять всем должен только ты, а тараканы – выполнять распоряжения. Такая форма правления в голове называется конституционной осознанностью.
Ты делаешь первый шаг и триумфально возвращаешься на трон. Когда ты видишь, что в твое отсутствие сотворили со страной твои тараканы, первое, что хочется сделать, – добить оставшихся и самолично развесить на столбах еще не развешенных. «Я больше не буду себе позволять вот этого, этого и этого. Никогда!». Все те, кому так же, как и мне, это кажется правильной и разумной идеей, могут сходить в библиотеку и почитать о том, чем заканчивались в мировой истории кровавые деспотии.
Шаг номер два – выслушать воюющие стороны. Пусть рыженькие тараканы, вместо того чтобы резать черненьких, пришлют ко дворцу посла, который четко и явно обозначит требования. Черненькие, увидев, что, оказывается, так можно было, вышлют своего. Путем долгих проникновенных бесед с насекомыми можно, наконец, выяснить, а в честь чего сыр-бор-то был? Чего так сильно хотелось и почему это себе не разрешалось? Что все-таки прогнило в датском королевстве?
Шаг номер три – вспомнить, что любая мясорубка всегда обостряется за счет голода и дефицита в стране ВСЕГО. Тараканы измождены многолетней войной. Они озлоблены и обездолены. К счастью, часто эта проблема внутри головы решается чуть проще, чем через многомиллиардные долги соседним странам и выпрашивание гуманитарной помощи. Можно просто пойти и выспаться. И не один раз, а регулярно. Попить витаминов. Перестать пытаться загнать себя до смерти на работе. Снизить обороты в спорте – черт с ним, тебе не на олимпиаду, потом все нагонишь, а сегодня давай не будем бежать 15 км на больной ноге, а ограничимся растяжечкой.
Когда я впервые за 10 лет выспалась, то есть начала спать ровно столько, сколько нужно моему телу на протяжении нескольких месяцев подряд – я перестала пугаться себя в зеркале.
Когда ты сваливаешь с войны, ты вдруг понимаешь, что можно просто погулять в парке – и это заебись. Что в твоем фитнес-клубе кроме убийственных тренировок, которые ты тупо не тянешь по физическому состоянию, есть еще и бассейн со спашкой, и это очень заебись. Что можно посидеть вечером в тишине и почитать книжку. Или там послушать музыку. И все это не требует бешеных вложений, согласований, какой-то работы… Это просто все есть и всегда тут было. И что это очень важно – делать себе что-то хорошее.
Сытые и расслабленные тараканы чуть меньше склонны к тому, чтобы взорвать парламент. В этот момент их можно попытаться усадить за стол переговоров. Через какое-то время они обязательно договорятся.
Закончив воевать с собой, ты посмотришь на окружающий мир. Окружающий мир скажет «ну наконец-то, блядь» и начнет сворачивать колючую проволоку и убирать противотанковые мины.
Потому что все что есть – оно внутри, а все что снаружи – банальное отражение.
Мира вам,
Ваш бывший хуевый самурай Тамара
(vk.com/0d0nata?w=wall95916970_6935)
читать дальшеТак случилось, что большую часть жизни я жила не столь радостно, как сейчас. Я далеко не всегда была довольной жизнью жирненькой теточкой с розовыми волосами, большой зарплатой и способностью послать всех нахуй и жить так, как хочется. Лонг-лонг тайм эгоу, в далекой-далекой галактике жила-была маленькая забитая девочка с длинными волосами и огромными комплексами. Эта девочка была очень красивой и не очень умной, поэтому ей казалось, что весь мир – это опасный полигон, где каждые 5 минут кто-то производит испытания бомб, учения с танками, ковровые бомбардировки и прочие радости военного осадного положения. И если ты хочешь выжить, – думала эта не очень умная девочка (которой, блядь, не надо было следить за каждым граммом углеводов, чтобы иметь охуительную фигуру), если ты хочешь дотянуть до завтра, – надевай форму, бери автомат и начинай отстреливаться.
Жизнь радостно отвечала взаимностью этому тупорылому существу, и к 25 годам не осталось такого угла, об который бы меня не пиздануло. Я похоронила лучшего друга, мне не хватало денег на еду, от меня отворачивались все, а те немногие, кто оставался, говорили в глаза, что хотели бы, чтобы меня не стало. В моей жизни случались больницы и прощания с жизнью, попытки суицида и много психотерапии. Я отстреливалась как могла. У меня кончались патроны.
В один прекрасный момент пришел человек и спросил: «Тамар, это все, конечно, очень здорово, но… нахуя?». И мне хотелось бы сказать, что в этот день я прозрела, разрыдалась, поняла, как я была неправа, изменила свою жизнь, начала кушать сельдерей по утрам и вступила в PETA. Но нет. Я была очень тупой и очень занятой. Когда вокруг война, тебе некогда думать. Солдатская доля не подразумевает глубоких рефлексий. Поэтому человека я просто выслала нахуй с воплями: «Ты ебанутый?! Ты что, блядь, не видишь, что поле боя кругом?! Какого хуя ты тут делаешь с шезлонгом?!»
Пока я упивалась самурайской эстетикой, самопожертвованием, реками крови, заревом адских огней, застилающим весь мой небосвод, до меня никак не могла дойти очень простая мысль. Любая война с миром – это война с самим собой.
Человеческая психика похожа на небольшое государство, в котором есть куча разных социальных групп, объединений и партий. Иногда все эти тараканы в голове за что-то там голосуют и выбирают себе правящий курс. Иногда противодействующие силы не могут о чем-то договориться, устраивают потасовку, таскают друг друга за галстуки прямо в парламенте, и на выходе вместо слаженной работы правящих элит во благо процветания мы получаем невроз и стагнацию.
А иногда кто-то решает развязать полномасштабную гражданскую войну.
Мир нам дан в отражениях, а если по-простому, то у тебя нет никаких доказательств, что все, что происходит вне твоей головы, реально. Поэтому если ты собираешься воевать с целым миром, целый мир услужливо предоставит тебе такую возможность.
Хуй его знает, как долго я шла к тому, чтобы выбросить белый флаг и попытаться хоть как-то примириться сначала с собой, а затем и с миром. Уход с войны в моей вселенной означал только одно – поражение. А такие, как я, не сдаются, нет уж, хуй вам, сдохну, но не сломаюсь – и прочий шлак, образованный съехавшей к хуям крышей.
Когда ты начинаешь наконец наводить порядок в своей очень воинственной и не очень умной голове, то ты оказываешься в незавидном положении – ты конституционный монарх небольшого государства, в котором уже много лет полыхает резня и междоусобица. «Вива ля революцион!» – кричат одни тараканы и бегут мочить других, те отбиваются, ловят самого жирненького, вешают его на фонарном столбе и бегут дальше кого-то грабить и насиловать. А тебе надо в этом мракобесии навести какой-то порядок и занять наконец принадлежащий тебе по праву трон. Потому что какие бы тараканы ни победили, пускать их рулить своей жизнью – очень плохая идея. Управлять всем должен только ты, а тараканы – выполнять распоряжения. Такая форма правления в голове называется конституционной осознанностью.
Ты делаешь первый шаг и триумфально возвращаешься на трон. Когда ты видишь, что в твое отсутствие сотворили со страной твои тараканы, первое, что хочется сделать, – добить оставшихся и самолично развесить на столбах еще не развешенных. «Я больше не буду себе позволять вот этого, этого и этого. Никогда!». Все те, кому так же, как и мне, это кажется правильной и разумной идеей, могут сходить в библиотеку и почитать о том, чем заканчивались в мировой истории кровавые деспотии.
Шаг номер два – выслушать воюющие стороны. Пусть рыженькие тараканы, вместо того чтобы резать черненьких, пришлют ко дворцу посла, который четко и явно обозначит требования. Черненькие, увидев, что, оказывается, так можно было, вышлют своего. Путем долгих проникновенных бесед с насекомыми можно, наконец, выяснить, а в честь чего сыр-бор-то был? Чего так сильно хотелось и почему это себе не разрешалось? Что все-таки прогнило в датском королевстве?
Шаг номер три – вспомнить, что любая мясорубка всегда обостряется за счет голода и дефицита в стране ВСЕГО. Тараканы измождены многолетней войной. Они озлоблены и обездолены. К счастью, часто эта проблема внутри головы решается чуть проще, чем через многомиллиардные долги соседним странам и выпрашивание гуманитарной помощи. Можно просто пойти и выспаться. И не один раз, а регулярно. Попить витаминов. Перестать пытаться загнать себя до смерти на работе. Снизить обороты в спорте – черт с ним, тебе не на олимпиаду, потом все нагонишь, а сегодня давай не будем бежать 15 км на больной ноге, а ограничимся растяжечкой.
Когда я впервые за 10 лет выспалась, то есть начала спать ровно столько, сколько нужно моему телу на протяжении нескольких месяцев подряд – я перестала пугаться себя в зеркале.
Когда ты сваливаешь с войны, ты вдруг понимаешь, что можно просто погулять в парке – и это заебись. Что в твоем фитнес-клубе кроме убийственных тренировок, которые ты тупо не тянешь по физическому состоянию, есть еще и бассейн со спашкой, и это очень заебись. Что можно посидеть вечером в тишине и почитать книжку. Или там послушать музыку. И все это не требует бешеных вложений, согласований, какой-то работы… Это просто все есть и всегда тут было. И что это очень важно – делать себе что-то хорошее.
Сытые и расслабленные тараканы чуть меньше склонны к тому, чтобы взорвать парламент. В этот момент их можно попытаться усадить за стол переговоров. Через какое-то время они обязательно договорятся.
Закончив воевать с собой, ты посмотришь на окружающий мир. Окружающий мир скажет «ну наконец-то, блядь» и начнет сворачивать колючую проволоку и убирать противотанковые мины.
Потому что все что есть – оно внутри, а все что снаружи – банальное отражение.
Мира вам,
Ваш бывший хуевый самурай Тамара
(vk.com/0d0nata?w=wall95916970_6935)
@темы: Кто-то сказал